В Париж к Цветаевой

 Квартира, изменившая судьбу
«Дорогая Людмила, я жду вас с друзьями у Марины по адресу: 65 rue J.-B. Potin 92170
Vanves. Обнимаю, Флоран». Прочитав эту записку, я растерялась. Ведь Марина
Цветаева проживала по этому адресу в середине 1930-х годов, и с тех пор прошло
почти восемьдесят лет, а Флоран сообщает так, будто она сейчас сидит за письменным
столом и пишет:
Мой письменный верный стол!
Спасибо за то, что шёл
Со мною по всем путям
Меня охранял — как шрам.
Несмотря на трудные, порой нищенские условия жизни семьи, у Цветаевой всегда
была «победа» письменного стола над бытом!
Марина Цветаева была Поэтом во всём и всегда, мыслила и чувствовала
стихами. Её исключительность вызывала эту несовместимость с окружающей жизнью,
с людьми. «Я пережиток тургеневской женщины», – говорила она о себе.
И вот я иду на встречу с Ней, в её квартиру, и кажется, что перехожу в другое
измерение. Мы собрались у дома, на стене которого не так давно появилась
мемориальная доска со стихами Марины Цветаевой на французском.
На пороге дома нас уже ждал Флоран Дельпорт – историк, преподаватель
немецкого языка, музыкант, актёр, одним словом, интеллигентный француз. Он
совершенно случайно купил эту квартиру, как оказалось, отмеченную судьбой, на
окраине Ванва. Сама Цветаева писала об этом доме с умилением: «Мы живём в чудном
200-летнем каменном доме, в чудном месте, на чудной каштановой улице, у меня
чудная большая комната с двумя окнами, и в одном из них с огромным каштаном…
Это моя главная радость…»
Мы ищем глазами цветаевский каштан, но, увы, он уже срублен «цивилизацей», и
только какая-то невидимая птичка настойчиво поёт среди оставшейся зелени.
Этот дом помнит семью Марины Цветаевой: мужа Сергея Эфрона, дочь Алю
(Ариадну), сына Мура (Георгия). Здесь ничего не изменилось с тех пор.

Подтверждение тому – старая фотография, которая есть у Флорана. Известно, что как
раз в те годы кто-то подарил Цветаевой фотоаппарат, и она всерьёз им увлеклась.
Благодаря этому сохранилось много её снимков с друзьями, с детьми, на отдыхе,
дома…
Несколько лет тому назад телефонный звонок резко изменил жизнь Флорана
Дельпорте. Ему позвонила Александра Свинина, русская студентка Сорбонны, и
попросила разрешения снять репортаж о Марине Цветаевой, жившей в этой квартире в
течение четырёх лет… С этой минуты Флоран занялся русским языком, стал учить
стихи Цветаевой, покупать её книги, собирать фотографии, работать в архиве, ездить в
Россию. К слову, в прошлом году один из бывших владельцев квартиры (всего их после
отъезда М. Цветаевой было четверо, Флоран - пятый) подарил письменный стол
Марины в московский музей.
Флоран - высокий, красивый, с открытой улыбкой и открытой душой, всегда рад
принять «у Марины» всех, кто влюблён в её творчество. А когда он садится за пианино
(инструмент стоит в бывшем кабинете М. Цветаевой) и начинает импровизировать на
её стихи, кажется, она сама передала ему это особое отношение к поэтическому слову,
эту энергию чувств, которой он заполнил всё пространство квартиры, дома.
Цветаева могла бы стать прекрасной пианисткой (её мама прикладывала к этому
большие усилия), но это был «ребёнок, обречённый стать поэтом». 

Может быть,
поэтому Марина воспринимала мир музыкально. Звуковое многообразие поэзии
Цветаевой, яркость и необычность метафор, гибкость, лёгкость, и в то же время
богатство слова, отражающее многоголосье жизни и её безнадежное одиночество:
… В большом и радостном Париже
Мне снятся травы, облака,
И дальше смех, и тени ближе,
И боль как прежде глубока.
Флоран продолжает знакомить с квартирой Марины: вот спальня, камин, который
спасал от холода. Планировка осталась прежней. А вот бюро, на русский манер –
кабинет. Везде фотографии Марины, даже на стене в кухне. И много-много книг…
- Марина с детства проваливалась в книжный мир, она жила книгами, и Пушкин
формировал её отношение к поэзии, - продолжает свой рассказ Флоран. - Не случайно в
этой квартире в 1937 году она написала «Моего Пушкина», эссе-воспоминание. Это
портрет души Пушкина и её самой...
Рвались стихи и жизнь рвалась…
Мы рассаживаемся в гостиной, слушаем Флорана и рассматриваем многочисленные
альбомы с фотографиями, вырезками из газет и журналов, выписками из архивных
документов… Кто-то сказал, что настоящая биография Цветаевой ещё не написана.
Быть может, это удастся сделать Флорану... Но Цветаева – безмерна… Её любовь к
миру всегда была с дерзостью вызова. Это поразительная неподражаемость Цветаевой:
«Я не верю стихам, которые льются! Рвутся – да!» Но «рвались» не только стихи,
рвалась сама жизнь. Именно в этой квартире случилось: «Иных времён, иных картин
провижу я начало». 15 марта 1937 года дочь Аля Эфрон получила советский паспорт и,
счастливая, полная энтузиазма, уехала в Москву, навстречу страшным испытаниям – 17
лет лагерей.
Сергей Яковлевич Эфрон, разочарованный в белом движении, любой ценой хотел
вернуться в Россию. Начиная с 1930-х годов он активно включился в работу Союза
возвращения на родину и сотрудничал с иностранным отделом ОГПУ в Париже. Есть
подозрения, что он был замешан в похищении председателя Русского общевоинскогосоюза генерала Миллера, а также причастен к убийству невозвращенца Игнатия Рейса.
Сергей Эфрон в октябре 1937 года спешно бежал через Гавр пароходом в Ленинград. В
квартиру Цветаевой нагрянула с обыском французская полиция. Этот полицейский
протокол, составленный с подробным описанием квартиры, послужил
доказательством, что именно здесь жила семья Марины. Копию этого протокола
Флоран бережно хранит и знает уже наизусть. Цветаева не интересовалась политикой,
она верила своему Серёже всю жизнь. Когда с остатками белой армии Эфрон покинул
Россию, Марина, искавшая его и нашедшая через Эренбурга, писала: «Если Бог сделает
это чудо – оставит вас в живых, я буду ходить за вами, как собака». Вот «как собака»
она и поедет за ним в Москву… А французской полиции в 1937-м она ответила так:
«Его доверие могло быть обмануто, моё к нему остаётся неизменным». И Марина
начала готовиться к отъезду. 

В марте 1938 года она писала друзьям: «…А сейчас
усиленно разбираю свои архивы: переписку за 16 лет… и конца и краю не видно.
Тяжелое это занятие: строка за строкой – жизнь шестнадцати лет, ибо проглядываю всё.
(Жгу тоже пудами)».
Я смотрю на камин и представляю, сколько слов, энергии Цветаевой поглотил его
огонь. Сколько было невысказанной боли – высказать было некому: сын Мур её совсем
не понимал. Она раздаривала свои вещи, книги, мебель, потому что уже летом 1938
года должна была освободить эту квартиру. Лето Цветаева провела с сыном в деревне
на море, а осенью въехала временно в дешёвую гостиницу в Париже. Марина с Муром
уехали из Парижа 12 июня 1939 года. Их никто не провожал…
Тоска по родине! Давно
Разоблачённая морока!
Мне совершенно всё равно –
Где совершенно одинокой
Быть…
Марина Цветаева родилась в эпоху гениев, когда золотые голоса Серебряного века
появлялись на свет с завидным постоянством: Блок – 1880 г., Ахматова – 1889 г.,
Пастернак – 1890 г., Мандельштам – 1891 г., Цветаева – 1892 г., Маяковский – 1893 г.
Они знали друг друга, любили, восхищались, посвящали стихи. Но щедрее всех была
Марина. К Блоку у неё была «поэтическая коленопреклонённость», она называла его
«современным Орфеем», «сплошной совестью», воплощением Духа. Ахматову –
«златоустой Анной всея Руси». Мандельштама любила «с его неизменной магией
каждой строчки». Пастернака определила как «световой ливень». Марина Цветаева
обладала уникальным даром – восхищаться чужими талантами.
Наши споры-разговоры прервал звук гитары. Певица Людмила Полей начала
импровизировать:
Всё повторяю первый стих
И всё переправляю слово:
«Я стол накрыл на шестерых»...
Ты одного забыл - седьмого.
……………………………….
...Никто: не брат, не сын, не муж,
Не друг - и всё же укоряю:
- Ты, стол накрывший на шесть душ,
Меня не посадивший - с краю.
Это последнее стихотворение Цветаевой, написанное 6 марта 1941 года. Оно
посвящалось молодому талантливому поэту Арсению Тарковскому…
Мне вспомнился рассказ одного человека, который видел Марину Ивановну только
один раз в жизни. Это было весной 1941 года. «Я стоял в очереди за зарплатой вГослитиздате и увидел Цветаеву, – рассказывал он. – Это была немолодая женщина, с
седыми волосами, неухоженная, с замкнутым лицом. И в одно мгновение лицо её
преобразилось, стало счастливым, светящимся, ожидающе женственным. Она вся
потянулась к вновь вошедшему – это был Тарковский…»
В эти жуткие дни (дочь и муж уже были арестованы) как необходим ей был кто-то,
кто бы поддержал, понял душу, – никого. Она записала: «У меня нет друзей, а без них –
гибель».
… Голос Флорана вернул в действительность: «Предлагаю читать стихи Марины,
написанные в этой квартире».
За этот ад,
За этот бред,
Пошли мне сад
На старость лет.
Эти строчки родились здесь, в этих стенах, в октябре 1934 года… Её знаменитое
стихотворение «Сад».
Спустя некоторое время хозяин квартиры пригласил всех пить чай. Пользуясь общей
суматохой, я вошла в спальню Цветаевой и, пристроившись у края каминной доски,
стала торопливо записывать строки, пришедшие вдруг:
Мне слышатся неслышные шаги,
Мне кажется – огонь горит в камине….
Но только ветер в листьях шелестит,
А на стене – портрет Марины.
Мне кажется, что вдруг войдёт она,
Пройдёт меж нас и не заметит,
Но только ей знакомая луна,
Задержится печально на портрете.
Мне чудится, что кто-то пишет стих,
Густой и терпкий, словно куст рябины…
Вдруг соловей под окнами затих
И замер пред стихом Марины.
Людмила МАРШЕЗАН,
Париж
Календарь событий.
Май 1922 г. – Марине Цветаевой разрешили уехать с дочерью Ариадной за границу.
Впереди были 17 лет эмиграции, почти в полной нищете: Берлин, Прага, Париж.
Июль 1934 г. – Марина Цветаева с семьёй переезжает на новое место жительства по
адресу: 33 rue J.-B. Potin 92170 Vanves (при них изменился номер дома – стал 65).
1935 г. – встреча Марины Цветаевой с Борисом Пастернаком на Конгрессе писателей.
Обострение отношений в семье: все, кроме Марины, стремятся вернуться в СССР.
Март 1937 г. – отъезд дочери, Ариадны Эфрон, в Советский Союз.
Осень 1937 г. – участие мужа, Сергея Эфрона, агента НКВД, в политическом убийстве.
Допрос Эфрона французской полицией. Его бегство в Советский Союз.
Допрос М. Цветаевой французской полицией.
1938 г. – Марина Цветаева начинает готовиться к отъезду в СССР: разбирает архив,
переписку, рукописи. Большую часть архива передаёт М. Н. Лебедевой (пропал во
время немецкой оккупации Парижа). Оставшуюся часть передаёт профессору Е. Э.
Малеру.
Июнь 1939 г. – Марина Цветаева с сыном уезжают в СССР.Август 1939 г. – арест дочери Ариадны.
Октябрь 1939 г. – арест мужа Сергея Эфрона.
8 августа 1941 г. – Марина Цветаева уезжает из Москвы в эвакуацию в Елабугу.
31 августа 1941 г. – Марины Цветаевой не стало. Самоубийство.
10 октября 1941 г. – расстрелян Сергей Эфрон.
1944 г. – гибель на фронте сына Георгия Эфрона.
1956 г. – возвращение Ариадны Эфрон из лагерей и ссылок.
2000 г. – разрешён доступ к архиву Марины Цветаевой