Парад в Харбине

Памятный 1945 год
по праву отмечен парадами победителей. В том числе парадом 16 сентября 1945
года в Харбине, в ознаменование победы над милитаристской Японией. Парадом в
Маньчжурии мой отец младший сержант Иван Алексеевич Шипилов закончил и Великую
Отечественную, и Вторую мировую войну. 

То было первое и
последнее его письмо с «восточной войны», настолько она оказалась стремительной
и победоносной. Советский Союз объявил войну Японии 8 августа 1945 года, а уже
2 сентября Япония безоговорочно капитулировала. В письме Иван Шипилов рассказал
и про участие в параде после победы над Японией.

  Отец рассказывал, что парадных мундиров у
солдат в Харбине не было. В чём воевали, в том и вышли на Вокзальную площадь
русского города. Точно такие же дома, как в Харбине, отец показывал нам, троим
сыновьям в Уссурийске и во Владивостоке. А на харбинских домах удивляли вывески
с «ятями» и «ерами», как в дореволюционной России. И сияющие по Харбину купола
церквей, на Дону храмы давно были порушены. Так что именно в Харбине отец
впервые услышал, как звонят колокола. И всюду слышалась русская речь. Но
фронтовики, говоря о Харбине, делали ударение на первом слоге, чтобы «звучало
по-своему».

Русские харбинцы
первыми встречали советские танки на городских улицах. А когда узнали, что
готовится парад победы в Харбине, многие стали предлагать свои услуги:
выстирать, подштопать, выгладить солдатское обмундирование. Иные брались через
день-другой пошить офицерам даже парадные кителя и галифе. Изыскивалась краска,
чтобы подновить боевую технику.

Ивану Шипилову
неожиданно досталась совершенно новая, добротная гимнастёрка и шаровары.
Оказалось, что это реквизированное обмундирование со складов атамана Григория
Семёнова, который ушёл в Маньчжурию ещё в 1921 году. Гимнастёрка была из
полусукна, с «гражданскими» пуговицами. В ней он и  сфотографировался в день парада.

По команде: «к
церемониальному маршу!» - Иван Шипилов со снайперской винтовкой занял место
«линейного» немного правее трибуны.

На верхней части
трибуны находились советские генералы. На гостевом ярусе расположились люди во
флотской, железнодорожной и форме других ведомств, а также гражданские лица,
несколько женщин и детей. Здесь же стояли два или три православных священника.
Как и большинство сверстников его поколения, 
Иван Шипилов хотя и был крещёным (в младенчестве), батюшек видел только
на картинках. Под трибуной вдоль сплошного ряда цветов в горшках и вазах стояли
офицеры разных родов войск. А по сторонам от трибуны вперемешку - русские
жители Харбина и китайский люд. Цветы, красные флаги, парадные кителя, нарядная
публика – как это всё было празднично и совсем забыто за годы войны…

Часы пробили
одиннадцать. В центре площади сошлись два всадника на гнедых конях. Один из них
был дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Афанасий Белобородов, он
принимал парад, а другой – генерал-лейтенант Константин Казаков, командовавший
парадом.

Первыми стали
печатать шаг по харбинской брусчатке однополчане отца, пехотинцы 1051-го
стрелкового полка 300-ой стрелковой дивизии с почётным наименованием
Харбинская. Шли «коробками» 9 на 9 человек. Именно этот полк, в котором воевал
отец, особо отличился при взятии «Маньчжурского Кёнигсберга», как фронтовики
назвали Муданьцзян. 

Харбинцы не
сдерживали эмоций, рукоплескали безостановочно все полтора часа, пока шли
солдаты-победители, а затем грозная боевая техника. Русское «ура!» не смолкало
ни на минуту.

Но что более
всего впечатлило, как рассказывал отец, так это замыкающая войска колонна. В
ней шли офицеры, солдаты и казаки белой эмиграции. Некоторые воевали ещё в
Русско-японскую войну 1904-1905 годов, затем в Первую мировую. Иные опирались
на трости, но у каждого грудь была в крестах. Старые воины тоже были героями,
пусть и своего времени. Как вспоминал отец, и гордость была за них, и жалость,
что оказались на чужбине. Нужно было иметь мужество, чтобы добиться от властей
СССР участия «бывших белогвардейцев» в параде победы в Харбине.

Иван Шипилов
участвовал ещё в одном параде в столице Маньчжурии. Он состоялся годом позже,
21 апреля 1946 года. По сути, это был торжественный марш советских войск по
случаю их полного вывода из Маньчжурии. Он совпал с Пасхой!

«Последний» парад
проходил на центральной площади Харбина, Соборной, рядом с православным
Свято-Никольским храмом. Он напоминал деревянную школу на берегу Дона, где отец
учился, которая размещалась в обезглавленной казачьей церкви, очень похожей на
харбинскую.

В том апрельском
параде Иван Шипилов находился в полковом строю. Сначала был митинг, где
выступил командовавший в Маньчжурии Забайкальским фронтом дважды Герой
Советского Союза маршал Родион Малиновский. После прохождения торжественным
маршем войска прямым ходом шли на станцию грузиться в эшелоны.

Автор: Шипилов Вячеслав