Владимир Жиганов: правда о русских в Шанхае Одним
из самых известных российских эмигрантов Шанхая был наш земляк Владимир
Данилович Жиганов, увековечивший этот
город в своём шедевре – альбоме «Русские в Шанхае» (издан в 1936 г.,
представлен на выставке «Русский Китай» в музее им. В. К. Арсеньева). Эпиграфом
к жизни Жиганова можно взять его же
слова: «Пусть судит история меня и мне подобных русских людей, бежавших на
чужбину. Может быть, она помянет нас добрым словом. Но …новое поколение родного
русского народа никогда не поймет и не оценит наших страданий, ибо оно не знает
и, возможно, никогда не узнает правды о нас». Владимир
Жиганов родился 1 февраля 1896 г. в семье бывшего старшего унтер-офицера
охотничьей команды и служащего Уссурийской железной дороги. В 1914 г. он ушёл добровольцем на фронт.
После окончания пехотного училища участвовал в боях. Последнее звание и должность: штабс-капитан,
командир роты «батальона смерти». Владимир Жиганов не принял октябрьскую
революцию. Живя во Владивостоке, он продолжал
считать себя офицером и с гордостью носил погоны, пока в один из дней «на
Светланской улице его не окружила толпа матросов и на отказ снять погоны срезала их с плеча». Жиганов
участвовал в Гражданской войне на стороне белых. Его команда последней
покинула бывшую столицу Колчака –
Омск. Весной 1920 г. Жиганов в последний раз участвовал в боях в
составе каппелевских частей. Больного
тифом, его доставили в Харбинский госпиталь. Выздоровев, офицер вернулся к родителям во Владивосток. Весной
1922 г. Жиганов уехал на заработки на Камчатку, где устроил первую на Дальнем
Востоке забастовку, защищая интересы рыбаков,
которых новое советское государство бессовестно обворовывало. В 1925 г.
Жиганова арестовали, решив этапировать
во Владивосток. Ему удалось бежать с
борта парохода, стоявшего в Японии. В
конце декабря 1925 г. Жиганов появился в Шанхае. Его проект издания
альбома-путеводителя «Русские в Шанхае» сначала
выглядел коммерческим предприятием, но
вскоре замысел приобрёл нешуточный размах. Его поработила идея увековечить имена
русских людей, которые, уйдя от интернациональной власти за границу, честно жили,
трудились и прославляли русское имя. «Я так решил, – вспоминал Владимир Данилович, – потому,
что в России были в то время люди,
которые утверждали, что
русские эмигранты есть отбросы
России, что они есть сор, выметенный из
нашей страны советской властью. Умолчать и не сказать правды я не мог. Мог ли я…
умолчать о том, что эти так называемые «отбросы России» были
основателями здесь Китайской национальной консерватории и явились пионерами
европейской музыки в Китае, ... что главные силы гордости Шанхая - Муниципального
симфонического оркестра – были русские, …
что лучшие в городе: опера, оперетта и
балет были также русскими. Мог
ли я умолчать о том, что лучшими
художниками в городе были русские белые эмигранты…, что в Международном
Волонтерском корпусе красой и гордостью был Русский полк… Национальная гордость
заставила меня написать о том, что белые эмигранты были в международном
пятимиллионном городе несменяемыми
чемпионами шахмат и
многих видов спорта…, что русские люди, у которых советская власть
отобрала всё, придя в Шанхай без знания
английского языка, без прав, без капитала,
создали здесь более тысячи
коммерческих предприятий, и капитал
некоторых из них уже доходил до миллионов долларов». Уже
позже, когда альбом увидел свет, Жиганов подсчитал, что он совершил 16 тысяч
визитов. Тираж 330-страничного альбома составил тысячу экземпляров. Его
себестоимость (прекрасная бумага и
огромное количество фотографий) была
велика и не покрыла расходов издателя. С
1936 г. Жиганов был представителем Российского зарубежного архива в
Чехословакии. Эту работу он выполнял
безвозмездно до начала войны. Летом 1939 г. Владимир Данилович отдыхал в
Японии, откуда писал статьи для шанхайской газеты «Слово». В январе 1940
г. он
выпустил их в издательстве «Русь» отдельной брошюрой. 1941 г. был очень сложным для русской эмиграции, которая раскололась на три лагеря: один желал России поражения в войне, другой –
не мог определить своего отношения к происходящему, третий – хотел победы для своей бывшей родины. Среди последних был и Жиганов. В том же году
он опубликовал брошюру «В защиту Родины». В последних словах этой небольшой
книжечки крик души патриота Жиганова:
Сейчас, в эти ужасные минуты для русского народа, когда вдоль двух
тысяч верст западных границ России пылают сёла, леса и города, когда кровь
наших братьев льётся рекою, я обращаюсь
к русским людям в Шанхае словами последнего русского императора
Кирилла Владимировича: «Национальное
сознание усиливается в России и служит признаком близкого освобождения. Им
проникнуты и армия, и флот, пока носящие имя красных. Они становятся той русской силой, которая
способна спасти Россию от внешнего нашествия, внутреннего распада и
коммунистического насилия». Немало
угроз услышал Жиганов в свой адрес в тот
непростой для России год. Победа
русского оружия поставила все
точки над «и», после чего все
эмигранты вдруг стали патриотами. Этот
внезапный энтузиазм сам Жиганов, у которого отец отсидел 16 лет в советских
лагерях и тюрьмах, не поддержал. К своему 50-летию он издал книгу воспоминаний «Исповедь
белого эмигранта», где рассказал о причинах невозвращения в «новую Россию». Из
Китая Жиганов эмигрировал в Австралию. Известно,
что он хотел выпустить в свет второе
издание альбома «Русские в Шанхае», помешала смерть. Владимир Данилович
скончался 16 октября 1978 года в Сиднее.
Автор: ХИСАМУТДИНОВ Амир
|
